Лес за Гранью Мира - Страница 257

257

Вскоре народ в пшеничных одеждах настолько преисполнился надежды, что попросил членов Братства Сухого Дерева вести их против Города Четырёх Рек. Союзники и сами были не против. Они хорошо знали, что сейчас, когда Хэмптон остался почти без защитников, он может подвергнуться атаке жителей Города. Даже если его и не возьмут штурмом, все дороги будут перекрыты и свободно передвигаться по ним станет невозможно. Поэтому, руководствуясь своим опытом, рыцари Братства повели войско в поход, составив его только из лучших мужей. Женщин же оставили охранять родные земли, так что войско было не очень большое. Но они так хитроумно прошли через вражеские земли, что добрались до Города незамеченными. И хотя казалось, что вряд ли они смогут взять такой хорошо укреплённый город, именно так и случилось. Увидев подошедшего противника, жители Города Четырёх Рек вначале сердито кричали, что теперь уж положат конец этому проклятому народу и презренным мерзавцам, его союзникам. Большое войско вышло из ворот Города, но их боевой порядок нарушился, и случилась неожиданность, которая бывает и с самыми отважными: стеснённые противником, воины лишились своей обычной доблести и повернули перед копьями врага. Из-за нарушенного строя не удалось вовремя закрыть ворота, и преследователи ворвались в город, убивая всех на своём пути. В течение часа Город Четырёх Рек был лишён всей своей гордости и спеси. Бойня была великой. Народ в пшеничных одеждах помнил обо всех горестях, причинённых ему этим городом, да и члены Братства Сухого Дерева не были ни лентяями, не обращающими внимания на своих врагов, ни святыми, милостивыми и в бою. Но убийства всё же прекратились. Воины народа в пшеничных одеждах ходили по городу от дома к дому в поисках женщин, содержавшихся здесь в неволе. И многие из этих бедных женщин тогда радостно встретили мужчин своего народа. Были забыты дни рабства, муки, насмешки и побои, и через несколько дней все они предстали перед войском, наряженные в зелёные одежды и украшенные венками в ознаменование радости освобождения, и в их честь был устроен великий пир.

После окончания сражения и преследования никого из жителей Города Четырёх Рек больше не убивали, разве что некоторых из городских начальников укоротили на голову. Но и рыцари Сухого Дерева, и воины народа в пшеничных одеждах считали, что нельзя оставлять этих жестоких людей в городе, а потому, дав горожанам достаточное время, чтобы собраться в путь, выставили всех за городские ворота: и богатых, и бедных, и старых, и молодых, и мужчин, и женщин, и детей. Выходили они с надменным и решительным видом, ибо к ним вернулась их доблесть. Возможно, мы ещё услышим о них, ведь хотя они покидали свой дом без кольчуг, без щитов и шлемов и почти без оружия, но они так закалены в войнах, и их надменность так велика, что, я уверен, они смогут добыть себе мечи и копья. Даже если у них будут только заточенные колья да дубины, горе тому мирному народу, который первым попадётся на их пути!.. Да, достойный сэр, мне кажется, придёт день, когда тебя позовут возглавить охоту на этих изголодавшихся волков, и тогда, согласившись, кликни меня – я расскажу тебе такие истории об их деяниях, что кровь застынет у тебя в жилах и сердце твоё ожесточится к ним.

– А что же случилось с Братством Сухого Дерева? – спросил Ральф. – Я вижу, что тебя что-то печалит, когда ты вспоминаешь о них.

Роджер помолчал немного, а затем сказал:

– Меня печалит то, что Хэмптон больше не крепок своими воинами. В залах и палатах Замка на Утёсе живут теперь два-три простолюдина да дюжина женщин. Здесь, на земле, всё окончено. Господь послал нас на поиски вечного мира.

– Так что же случилось? – удивился Ральф. – Ещё одно великое поражение, страшнее предыдущего?

– Нет, – упрямо уходил от ответа Роджер.

– Но где же теперь члены Братства? – спросил Ральф.

– Разбросаны повсюду, – ответил Роджер. – Некоторые не нашли в себе сил расстаться с женщинами, за которыми они ухаживали в стране народа в пшеничных одеждах. Другие, правда, таких было немного, остались со своими любимыми в Городе Четырёх Рек, куда переселились многие из воинов народа в пшеничных одеждах, чтобы растить детей от бывших невольниц, а после взятия Города таких невольниц было освобождено около двух тысяч. Кроме того, много семей переселилось туда из самой страны этого народа.

Так что теперь в Городе Четырёх Рек живёт смешанный народ – частью бывшие невольницы, частью – семьи, пришедшие из страны народа в пшеничных одеждах, частью – рыцари нашего Братства, женившиеся на женщинах народа в пшеничных одеждах, а частью торговцы, ремесленники и другие, устремившиеся в этот город, услышав, что там большие богатства и много незамужних женщин.

– Понятно, – сказал Ральф. – Но неужели всё это так плохо?

– Мне кажется, плохо уже то, что, грубо говоря, не существует больше Братства Сухого Дерева, хотя и живы ещё люди, когда-то составлявшие его.

– Но почему бы, – спросил Ральф, – им не составить новое братство в Городе Четырёх Рек? Это может быть и мирное братство, если уж они победили своих врагов.

– Верно, – медленно сказал Роджер. – Это правда. Так оно и есть. В Городе Четырёх Рек есть сильный отряд и свой капитан, и народ их весьма почитает. Более того, они успешно поддерживают там порядок, хотя и не пускают в ход жестокие пытки и не держат в узде сегодня, чтобы не распустились завтра. Да, теперь врагу захватить этот город гораздо сложнее, чем раньше.

– Да что же ты! – воскликнул Ральф. – Взбодрись и иди с нами. Может быть, твой старый меч ещё засверкает на солнце Верхних Лугов… Послушай, идём со мной. Ты покажешь меня и расскажешь о моей удаче кому-нибудь из своих товарищей, что живут в Городе Четырёх Рек, и, возможно, случится так, что когда они узнают мою историю, некоторые из них на какое-то время охотно бросят свои тёплые постели, чтобы помочь Брату Источника в трудную минуту.

257