Лес за Гранью Мира - Страница 246

К оглавлению

246

Ральф со своими людьми был принят этими дикарями как друг, и они по своей привычке никак не могли остановиться в проявлении своей дружбы, а потому принудили путников остаться у них на три дня. Они угощали своих друзей и развлекали, как умели, устроив охоту на оленей, кабанов и диких быков. Сначала Ральфу всё это было неприятно, хотя он и старался не показывать этого своим воинам. Он сгорал от желания вновь увидеть поля Верхних Лугов и дом своего отца. Но в конце концов, когда в горах началась охота на диких быков, сердце Ральфа застучало быстрее, в нём вскипела его молодецкая удаль, и он показал себя, да так, что дикари удивлялись его умениям, ведь до этого момента он никогда не занимался таким видом охоты. Они решили, что он один из богов и что их родственник правильно поступил, заполучив для них такого прекрасного друга. Урсула и Мудрец в охоте не участвовали. Урсула оставалась с женщинами, которые рассказывали ей о своей жизни и о прошлых днях. Они были искренни и свободны и сильно привязались к ней. Ей тоже нравились эти прямодушные женщины после лукавства и лжи бедных невольников Аттербола.

На четвёртый день путники собрались и уехали. Вождь горного народа отправился с ними вместе с отрядом подобранных им вооружённых людей. Провожал он своих гостей отчасти из-за того, что полюбил, а отчасти из-за желания вывести воинов, возвращавшихся в Золотой Город, на дорогу, ведущую к «Дому в горах», поскольку пока они шли другим путём, в обход этой гостиницы.

Там воины Золотого Города взяли свою плату, распрощались, развернулись и отправились вместе с дикарями в обратный путь, восхваляя Ральфа за его честность и щедрость, горе же дикарей от расставания не знало границ. Они плакали и выли, словно Ральф умер у них на глазах, но в конце концов всё это закончилось, к ним вернулось радостное расположение духа, и их весёлые разговоры и смех ещё долго долетали до слуха Ральфа, Урсулы, Мудреца и Майкла.

Глава XII
Дороги расходятся вновь

Ральф, Урсула, Мудрец и Майкл из Лощины спокойно шли вперёд. Они встретили новый народ, на этот раз тихий и смиренный. Наконец, во второй половине дня пред ними предстали башни и шпили Города Белой Стены. Сердце Ральфа забилось сильнее, и он уже не знал, как сдержать своё волнение. Урсула застенчиво молчала, то краснея, то бледнея, словно какой-то страх поселился в её душе. Они вдвоём ехали немного впереди остальных, поэтому Ральф повернулся к ней и спросил, в чём дело. Она улыбнулась ему и ответила:

– Простое недомогание. Мы всё ближе подъезжаем к твоему дому, и я смущена. Там, за горами, никто не знал, кто я и откуда. Я была красива и довольно смела для женщины, и этого было достаточно, но теперь, когда меня окружают бароны с их древними родами, что мне делать, чтобы не ударить в грязь лицом перед этими дураками и негодяями высокого происхождения? Более того, мой рыцарь, ты сильно изменился с тех пор, как мы встретились с тобой на развилке Гиблого Леса, когда я напомнила тебе, что ты сын короля, а я дочь йомена. Тогда ты был всего лишь красивым высокородным парнем, простым и неопытным, теперь же достоин того, чтобы сидеть на императорском престоле и править миром из Святого Города.

Ральф весело рассмеялся и сказал:

– Как! Неужели ты так быстро забыла всё, что мы пережили по ту сторону гор? Наверное, это случилось из-за того, что рядом не было менестреля, который зарифмовал бы для нас наши подвиги. Или это был всего лишь сон? Неужели последний горный перевал всё так изменил? Что же теперь? Разве ты никогда не была моей возлюбленной и не делила со мной постель? Ты, которую я искал, чтобы освободить от позора и мучений в замке Аттербол, неужели ты не освободилась сама, без моей помощи, и не встретила меня в тёмном лесу и не привела к Мудрецу, что теперь следует за нами? Это не ты без малейшего страха ехала рядом со мной, оставив позади весь мир, и не ты утешала меня, когда сердце моё было готово разорваться в глухих краях? И не тебя я вырвал из пасти смерти, когда ты, нагая, убегала от медведя? И нас не поженили в глуши, вдали от нашего народа? И не ты спасла меня от яда Сухого Дерева? Да и, видимо, не мы с тобой испили из Источника на Краю Мира? Нет, это всего лишь сказки Города Мечты, голубой туман, висящий над теми горами. Хорошо, пусть так оно и будет. Вот мы едем с тобой вместе, ничего не совершив, мужчина и девушка, о которых ничего нельзя рассказать. Что же теперь? Кто сможет нас разлучить?

Ральф вытащил из ножен меч, подбросил его в воздух, поймал за рукоять и закричал:

– Слушай, Урсула, клянусь на этом мече, что когда я вернусь домой в свою маленькую страну, если отец, мать и все мои родственники не падут перед тобой и не станут поклоняться тебе, у меня больше не будет родственников! Я повернусь спиной к земле, которую я люблю, к дому, в котором был рождён, и сотворю для тебя и для себя новый род, такой, о котором будет говорить весь мир, и да поможет мне Николай Угодник, все святые и Пресвятая Богородица!

Урсула посмотрела на него с любовью и ответила:

– Ах, возлюбленный мой! Как же ты великолепен! Ну разве не похоже теперь, что у твоих ног лежит целый мир? Так почему бы тебе не наклониться и не подобрать его? Поверь мне, дорогой мой, все увидят это так же, как вижу я. Они посмотрят на меня и на тебя и поймут, что я пустое место.

– Возлюбленная, – ответил ей Ральф, – ты не знаешь себя. Кажется, зеркала скрывают от тебя кое-что, и теперь тебе нужно обзавестись другим зеркалом. Скоро начнутся сражения и войны за тебя и за твою красоту, и полюбившие тебя до безумства постараются отнять тебя у меня, и тогда клинок, что видел Источник на Краю Мира выйдет из своих ножен, вырвет нас из этой суеты и приведёт в тихий дом моего отца, и тогда ты узнаешь себя, поскольку увидишь, как много сердец возжелают твою красоту.

246