Лес за Гранью Мира - Страница 217

217

Ральф с Урсулой снова легли, но юноша долго не мог заснуть. Он глядел на отсветы в небесах, которые после захода луны стали ещё ярче и алее. Наконец, он заснул, а когда проснулся, солнце стояло уже высоко.

На следующий день пути пейзаж вокруг изменился: скалы уже не были такими гладкими и блестящими, как раньше, и шли уже не так ровно. Они вздымались грудами, сросшимися друг с другом, словно шлак из гигантской печи земляных великанов, в то время, когда лава ещё не застыла. Дорога теперь не была такой понятной, как раньше. Она походила на лабиринт из неровного камня, но Мудрец вёл их всё так же уверенно, и они вновь и вновь находили тот самый выбитый в скале знак: перекрещенные меч и лук. Наступила ночь, и когда стало темно, путники снова увидели в небе отблески огня земли. После того как они отдохнули и поужинали, Мудрец сказал:

– Пойдёмте со мной. Здесь неподалёку есть место, где на вершину высокой скалы ведёт лестница. Давайте поднимемся по ней и осмотримся.

Так они и сделали. Вершина этой скалы была выше, чем основная поверхность каменного моря, так что оттуда открывался прекрасный обзор. Они посмотрели на север и увидели вдали столб огня, вздымавшийся от отрога горной цепи. Казалось, он поддерживает чёрную крышу дыма. Огромная серая стена гор светилась, а на каменном море оставался такой же отблеск, какой оставляет луна на поверхности глубокой воды. Кроме того, в воздухе можно было разобрать отдалённый гул грома. Этот же гром путники часто слышали и всё время пути.

Мудрец сказал:

– Огонь далеко, но если бы ветер не дул с нашей стороны, мы бы учуяли запах дыма, и всё небо было бы затянуто им. Отсюда недалеко до замка Аттербол, и этот огненный столб будет предзнаменованием его обитателям. Этот отрог называют Свечой Гигантов. Считается, что если над ним вспыхивает огненный столп, то с лордом, что сидит на престоле в Красном зале Аттербола, случится несчастье.

Ральф положил руку на плечо Урсулы и произнёс:

– Да сбудется то, что сказал Мудрец.

Девушка положила свою руку на его и ответила:

– Три месяца назад я лежала в своей постели в Буртоне, и тогда здесь, под голыми небесами, уже простиралась эта гигантская безлюдная пустыня, и под ней горел огонь земли, угрожая живому. А я ничего этого не знала и не видела, да и ты тоже, мой друг, а теперь это навсегда станет частью меня.

Ральф сильно обрадовался её словам, а Мудрец улыбнулся про себя, когда услышал их.

Они спустились со скалы и легли под огненными небесами. Их убаюкивал звук, что издавали лошади, жующие траву у них над головами. Он заглушал грохот огня, то и дело вздымавшегося над серым морем, посреди которого они устроились на ночлег.

Следующим утром они ещё шли по лаве, похожей на шлак, что вздымалась всё выше и выше и, наконец, ближе к закату, после очередного поворота петляющей дороги, внезапно закончилась. Теперь между путниками и могучим горным хребтом не было ничего, кроме огромной равнины, на которой вздувались покрытые травой, низкие и широкие холмы. На них росли такие же низкие деревья и кустарники. Мудрец произнёс:

– Мы остановимся здесь, и здесь же проведём весь следующий день, чтобы ваши лошади могли наесться сочной травы, растущей на этих вольных лугах, где находят корм многие животные, живущие на свободе, пусть относительной, ведь и они облагаются данью со стороны зверей помогущественнее. Дети мои, мы пересекли большую реку когда-то расплавленного камня, что текла между этими горами и западными холмами, которые мы уже преодолели. И снова я обращаюсь к вам: прислушайтесь к своим сердцам – ещё есть время вернуться назад. Обратный путь будет лёгким – я провожу вас до самого Города Мечты, если вы захотите. Но если вы всё ещё желаете испить воды из Источника на Краю Мира, я проведу вас через эту зелёную равнину, а затем вернусь в свою хижину и останусь там до тех пор, пока вы не придёте назад или пока я сам не умру.

Ральф, улыбнувшись, ответил:

– Мудрый старец, да не будет того, чтобы я возвратился домой, в Верхние Луга, с такой печальной историей: перенеся столько страданий и преодолев столько опасностей, прийти к Горным Вратам и развернуться из страха, который я и сам ещё не осознал до конца.

Урсула рассмеялась:

– Я бы решила, что ты плохой друг, если бы ты оставил меня здесь, в этой глуши, одну. Да и каким бы ты был мужчиной, если бы повернулся спиной к препятствию, которое не испугало и женщину?

Мудрец добродушно посмотрел на них:

– В таком случае, мне остаётся добавить лишь одно, и уже не будет у меня в этом мире радости большей, чем сейчас. Послушайте, есть те, кто злоупотребил бы дарами Источника, используя их для худых дел. И есть другие, кто вершил бы добрые дела. Лишь я один не дерзнул воспользоваться ими, боясь поддаться искушению, один среди слабаков и глупцов. Но если вы вернётесь, кто знает, может быть, я отрину свой страх, и воспользуюсь ими, и стану могущественным человеком. Идёмте же, приготовим ужин и разожжём большой костёр, такой, какой возможно разжечь, не затрачивая много сил. В этих местах много хищных зверей: медведей, рысей, львов. Они охотятся здесь, на краю каменного моря, на оленей, диких быков и коз, что приходят сюда за нежной травой и ключевой водой, вытекающей из-под лавы.

Путники собрали много хвороста, наломав веток растущих на скалах кустов, разожгли большой костёр, привязали неподалёку от него лошадей и легли отдохнуть. Ночью они часто слышали рёв диких зверей. Несколько раз просыпаясь, они видели в свете луны, смешанном с отсветами огней земли, очертания каких-то ужасных существ, но эти существа не подходили близко, и с путниками ничего не случилось. Так прошла ночь, и настал новый день.

217